Карабахский конфликт, арабы в Газе и азербайджанцы в подворотнях: кто кого?

03.04.18 | 15:40

У карабахско-азербайджанского противостояния есть много общего с арабо-израильским, длящимся долгие десятилетия. Но есть и отличия - их немало, и они принципиальные.

Если не ошибаюсь, сразу после "избрания" на второй президентский срок Левон Тер-Петросян, говоря о пройденном страной пути и ее перспективах, выразился в том смысле, что в войне за Карабах Армения победила, но конфликт теперь превращается в определенное подобие арабо-израильского. То есть имеем противостояние, способное длиться десятилетиями — с периодическими обострениями, но без шансов найти в обозримом будущем решение, устраивающее всех.

Если оставить в стороне вопрос о ценности вклада самого Тер-Петросяна в победу, то, в принципе, первый президент подчеркнул очевидное. Сам он неоднократно проводил аналогичные параллели, и в последний раз это произошло после его встречи с Сержем Саргсяном в дни апрельской четырехдневной войны 2016 года. Тогда он сравнил только что отшумевшие события с арабо-израильской войной "Судного дня" в 1973 году.

И опять есть сходство — арабская атака на Израиль пришлась на праздничные дни и застала израильтян врасплох, правда, дело быстро закончилось разгромом арабской коалиции. В Израиле проводилось расследование той внезапности — оно не установило вины правительства в произошедшем. Виновные не были названы и у нас после памятного апреля. То, что тогдашний израильский премьер Голда Меир все же ушла в отставку, можно отнести к допустимым погрешностям сравнений.

Та стародавняя война "Судного дня" предполагалась Египтом и Сирией в качестве реванша за умопомрачительный провал в "шестидневной войне" 1967 года — государственное образование к востоку от Армении тоже намеревалось реабилитироваться за безоговорочное поражение начала 1990-ых. А вот дальше начинаются отличия.

Например, в отличие от Тер-Петросяна, Голда Меир в разгар жестокой войны не носилась с унылыми идеями мирных переговоров и восклицаниями типа "а что скажет мировое сообщество!". Она довела войну до логического конца, отразила агрессию и лишь позволила египетскому президенту Садату немножко сохранить остатки лица.

Израильскую армию пытались, конечно, остановить, но у их командования хватило духу решить сиюминутный вопрос. Оно понимало, что, лишь защищаясь и не решая проблему в корне, обрекает себя на повторение посягательств на безопасность своей страны.

И даже в этом случае проблема не была окончательно решена. Но, по крайней мере, с тех пор крупных и настолько кровопролитных войн не было.

А что касается мирового сообщества и международного права, то первому совершенно все равно, воюют ли Армения с Азербайджаном, или живут душа в душу. Второе же понятие, кажется, уже давно негласно отменено, и применяется произвольно и выборочно: так, там и тогда — как, где и когда это выгодно сторонам, способным диктовать условия.

"Мировому сообществу" в лице сильных мира сего интересна лишь судьба углеводородов, ими контролируемых. И если представить крайние сценарии с наличием абсолютного победителя в карабахском противостоянии, то при твердых гарантиях безопасности углеводородов и путей их перекачки это самое "сообщество", не поморщившись, приняло бы любой исход войны. Пошумели бы для приличия, а скоро все бы и забылось, и не надо делать вид, будто это не так, примеров множество. Потому и ноль реакции от "мирового сообщества" на недавний ряд людоедских заявлений, прозвучавших из соседней страны.

Ни арабо-израильское, ни карабахско-азербайджанское противостояние скоро не решатся окончательно. Но одно дело перевести его в холодную, в основном, форму существования, со спорадическими всплесками активности, как недавняя операция ВС Израиля на границе с сектором Газа, с гарантией невозобновления крупной войны, и другое — постоянно жить с угрозой начала военных действий в любой момент.

Левон Тер-Петросян либо не понял, либо делает вид, что не понял — противник, кроме языка силы, иного не понимает. Когда ему демонстрируют силу, он просит о перемирии. Так, как он просил весной 1994 года, когда азербайджанский главнокомандующий называл главкома Армии обороны Карабаха Его Превосходительством.

Тогда перемирие было даровано — и что же? Противник, который лавинообразно, но доблестно убегал в 1994-ом, сегодня об этом забыл, по прошествии времени осмелел, и предъявляет претензии уже на Ереван. Это даже несмотря на очередное прошение о прекращении огня после четырех дней попытки войны в 2016-ом, то есть и этот урок оказался не впрок.

Все потому же: некоторые понимают только язык силы, а если ты демонстрируешь волю к миру, считают это твоей слабостью. Раз не показал свое полное превосходство и хочешь мира — значит, слабый, этакая немудреная логика, сохранившаяся нетронутой со времен столкновений за леса с вкусными ягодами в первобытном обществе.

Сказанное вовсе не означает, что здесь призывают к войне. Отнюдь. Кроме, собственно, войны есть множество иных способов продемонстрировать свою неуязвимость. Например, для того, чтобы на улице не подходили гопники с просьбой закурить, вовсе не обязательно, выйдя из подъезда, начинать колошматить каждого встреченного из них. Вполне достаточно следить за собственной физической формой — по подворотням гопники разбегутся сами.

armeniasputnik.am