Три измерения венесуэльского кризиса

11.02.19 | 16:34

Армия решит исход противостояния правительства с оппозицией

Социально-экономические и политические потрясения в Венесуэле приковали к себе широкое международное внимание. Как отмечала испанская газета Cinco Dias, «мир смотрит на Венесуэлу затаив дыхание». Для такой оценки есть ряд причин, анализ которых позволяет говорить о трех измерениях кризиса в этой латиноамериканской стране.

Во-первых, речь идет о крайне противоречивых и глубоко драматичных внутренних процессах, развитие которых привело одно из потенциально богатейших государств на грань гуманитарной катастрофы. Здесь проходит проверку на прочность левая идея в ее специфическом варианте боливарианской революции.

Во-вторых, события в Венесуэле в буквальном и переносном смысле слова перешагнули через национальные границы и затронули интересы соседних республик, политически раскололи регион, который критически нуждается в единстве. От того, как разрешится конфликт между сторонниками и противниками Николаса Мадуро, во многом зависит будущая модальность объединительных процессов в Латинской Америке.

В-третьих, венесуэльский кризис стал пунктом пересечения мегатрендов мировой политики, болевой точкой международных отношений на этапе их трансформации. В том или ином исходе венесуэльской коллизии заинтересованы не только государства Западного полушария во главе с США, но и европейские страны, а также Китай и Россия, выстроившие с режимом Чавеса–Мадуро отношения стратегического партнерства.

Экономика: что пошло не так

При всей несомненной важности политико-идеологических аспектов венесуэльского кризиса, а также всегда актуального в Латинской Америке «военного фактора» (позиции вооруженных сил) исход конфликта в этой стране будет решаться в сфере экономики. Именно здесь сосредоточены главные риски правящего режима, что, возможно, звучит банально, но от этого не перестает быть реальностью.

Сегодня нет недостатка в апокалиптических оценках экономического положения Венесуэлы. По данным МВФ, за 2013–2018 годы ВВП сократился на 50%, что, как правило, случается в период длительных и тяжелых войн. Подлинным бичом венесуэльцев стал безудержный рост цен. В минувшем январе инфляция росла на 3,5% в день и составила 191,6%. Другими словами, за один месяц цены увеличились почти в три раза, а за 12 месяцев этот показатель достиг 2 688 000%. Общим местом стали нищенские зарплаты, острая нехватка продовольственных и промышленных товаров, разгул черного рынка, всепроникающая коррупция, крайняя неэффективность большинства предприятий, главные из которых контролируются государством. Таков печальный итог почти 20-летнего строительства социализма XXI века.

Но было бы упрощением представлять все эти годы как период непрерывной хозяйственной деградации. Приход Уго Чавеса к власти в 1999 году явился ответом на материальные трудности предшествовавшего десятилетия, когда из-за обвального падения цен на нефть и попыток политического истеблишмента провести неолиберальные реформы за счет основной части населения страну потрясли массовые протесты. Победив на президентских выборах на волне народного недовольства, Чавес взял курс на создание в Венесуэле нового хозяйственного уклада некапиталистического толка, который длительное время соседствовал с сохранившимися анклавами рыночной экономики. При этом финансовой базой НЭПа по-венесуэльски послужили стремительно растущие нефтяные котировки, щедро наполнявшие национальный бюджет.

Экономическая политика Чавеса включила в себя подчинение Центробанка распоряжениям правительства, введение пособий для бедных слоев населения и фиксированных (экономически не обоснованных) цен на горючее и многие потребительские товары, манипуляции с обменным курсом доллара, многомиллиардные закупки вооружений (прежде всего в России) и т.д. Судьбоносное значение имело вмешательство некомпетентных правительственных чиновников (зачастую военных) в деятельность государственной нефтяной компании PDVSA, обеспечивавшей львиную долю валютных поступлений. Все это со временем обернулось колоссальными расходами, значительно превысившими возможности доходной части бюджета. Особенно сильную брешь в финансах пробило падение добычи нефти: с 3412 тыс. барр. в сутки в 2000 году до 1236 тыс. в октябре 2018-го.

Чавес ушел из жизни в марте 2013 года, когда финансово-экономический кризис только набирал силу. Пожинать плоды хозяйственной разрухи, ускоренной обвалом нефтяных цен в 2014 году, пришлось Мадуро.

Региональный разлом

Приход Чавеса к власти явился решающим элементом подъема левонационалистических движений в Латинской Америке, краеугольным камнем объединительных процессов в регионе. Именно венесуэльский лидер совместно с экс-президентом Аргентины Нестором Киршнером сорвал в 2005 году план Вашингтона создать под своей эгидой единое интеграционное пространство от Аляски до Огненной Земли (проект АЛКА – Американской зоны свободной торговли). Вместо этого латиноамериканские страны приступили к формированию собственных (без участия США) интеграционных объединений. Каракас стал активным участником этого процесса и даже инициировал создание Боливарианского союза для народов нашей Америки (АЛБА) с участием Кубы, Никарагуа, Боливии, Эквадора и ряда островных карибских государств. Пока в Венесуэлу направлялся мощный поток нефтедолларов, эти страны получали значительную финансовую помощь (в частности, поставки нефти по сниженным ценам), что поддерживало их социально-экономическое развитие. Все изменилось с резким ухудшением положения в самой Венесуэле, которая на пике кризиса утратила возможность играть прежнюю видную роль в латиноамериканских делах.

Региональное измерение венесуэльскому кризису придала и волна мигрантов, грозящая захлестнуть соседние южноамериканские страны. В условиях галопирующей гиперинфляции, постоянного обесценения заработной платы и нехватки товаров массового спроса сотни тысяч венесуэльцев покинули родину. Значительное их число переехало в Испанию и США, но большинство обосновалось в Колумбии, Бразилии и Эквадоре, что не вызвало энтузиазма местных жителей, столкнувшихся с дополнительной конкуренцией на рынке труда. По неполным данным, начиная с 2015 года число эмигрантов составило от 2,3 до 3,5 млн человек.

События в Венесуэле и вокруг нее не могли не вызвать озабоченности во многих странах Латинской Америки, включая Аргентину, Бразилию, Колумбию, Перу, Чили. В августе 2017 года в перуанской столице Лиме была создана наднациональная организация с целью разрешения венесуэльского политического кризиса – Группа Лимы. Ее образовали Канада и 13 латиноамериканских стран, большинство которых (исключением стала Мексика) заняли негативную позицию в отношении режима Мадуро. На встрече в Оттаве в начале февраля члены Группы Лимы приняли декларацию, в которой выразили поддержку Хуану Гуайдо и призвали к немедленному восстановлению демократии в Венесуэле мирным путем без использования силовых методов.

Империя наносит удар

Буквально через неделю после инаугурации (20 января 2017 года) Дональд Трамп затребовал информацию о ситуации в Венесуэле, а 15 февраля принял в Белом доме Лилиан Тинтори, жену видного венесуэльского оппозиционера Леопольдо Лопеса, находившегося под арестом по обвинению в поджоге, терроризме и убийстве. На встрече, носившей беспрецедентный характер, присутствовали вице-президент Майкл Пенс и влиятельный сенатор-республиканец Марко Рубио, оба – ключевые члены президентской «команды ястребов», приступившей к подготовке отстранения Мадуро от власти. Несколько позднее в команду вошли конгрессмен Марио Диас-Баларт, помощник президента по национальной безопасности Джон Болтон, государственный секретарь Майкл Помпео, а также известный критик политики нормализации отношений с Кубой юрист Маурисио Клавер-Кароне.

Анализируя экономическое положение в Венесуэле, высокопоставленные американские чиновники пришли к выводу, что режим Мадуро оказался в эпицентре «идеального шторма» – сопряжения негативных внутренних и внешних факторов, – серьезно ослабляющего его позиции. Из этого был сделан вывод о возможности путем давления на официальный Каракас и поддержки оппозиции изменить политический строй в стране. В результате Вашингтон с подачи «команды ястребов» дал старт мощной кампании санкций, нацеленных на финансовое удушение правительства Мадуро. Вместе с тем не исключается и военная интервенция, в частности, «для защиты 47 тыс. американских граждан, находящихся в Венесуэле».

Центральное место в «операции удушения» заняли меры в отношении PDVSA и ее американского филиала Citgo Petroleum. 28 января Белый дом отдал распоряжение заблокировать счета PDVSA и Citgo, а затем передал оппозиции право контролировать некоторые денежные потоки и венесуэльские активы на территории США. С учетом того, что экспорт нефти в Соединенные Штаты обеспечивает Венесуэле львиную долю валютных поступлений, данное решение отрезало правительство Мадуро от значительной части внешнего финансирования и явилось для него тяжелейшим ударом.

Не менее важной для администрации Трампа является задача вбить клин в отношения между Мадуро и армией, которая (в первую очередь в лице 2 тыс. привилегированных генералов) весь период боливарианской революции являлась главной опорой правящего режима. Сейчас вашингтонские «ястребы» установили каналы коммуникаций с венесуэльскими военными, убеждая их перейти на сторону оппозиции. Многие эксперты считают, что результат этих контактов станет решающим фактором, способным определить исход кризиса.

Петр Яковлев – руководитель Центра иберийских исследований Института Латинской Америки РАН, профессор Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова, доктор экономических наук.

Источник: Независимая газета