Медицинские эксперименты на детях в послевоенной Германии

21.02.19 | 10:39

После победы над фашистской Германией ее территория была разделена на четыре зоны влияния — по числу союзных стран-победительниц: французскую, британскую, американскую и советскую. На территории Западной Германии, в первую очередь, в американской зоне оккупации был проведен специфический процесс денацификации, декларируемая цель которого заключалась в разрушении социальных связей в немецком обществе, образовавшихся во время фашистской диктатуры. Однако, по существу, трансформации подвергся только немецкий народ, в то время, как только небольшая часть управляющей элиты понесла заслуженное наказание.

В итоге в элиту новой Федеративной Республики Германии, созданной в Западных зонах оккупации в 1949 году, вошли многие нацистские преступники. Часть из них была ранее осуждена, однако впоследствии была не только амнистирована, но и получила высокие должности. Новые власти ФРГ достали этих нацистов, как говориться, «из грязи в князи», и они сразу же начали работать так, как работали при Гитлере. Снова закрутился механизм изуверских преступлений над людьми, теперь уже под маской «демократии» и «американской свободы».

О многих преступлениях тех лет становится известно только теперь, когда нацистские палачи уже ушли из жизни и не могут понести заслуженного наказания. Однако их жертвы еще живы, и они требуют справедливости! Так, совсем недавно, в апреле 2018 года, в нижней палате немецкого парламента ― бундестаге, левой партией Die Linke был поднят вопрос об испытаниях медицинских препаратов на воспитанниках детских домов в ФРГ.

В предисловии к своему запросу парламентарии напомнили, что в первом десятилетии XXI века во внимание общественности часто попадали случаи грубого обращения с детьми, имевшие место в детских домах во второй половине ХХ века. В результате чего был основан круглый стол по исследованию воспитания в детских домах ФРГ и несколько фондов, из которых потерпевшие могли бы получить финансовую поддержку и компенсацию. Научная служба парламента собрала статистику о детях, вынужденных проживать в детских домах ФРГ с 1949 по 1975 год. По этим данным в воспитательных учреждениях вынуждены были проживать от 700.000 до 800.000 детей и подростков.

Но кроме того, что дети часто подвергались грубому обращению, оказалось, их использовали для испытаний неисследованных медицинских препаратов. Однако, на этом самом круглом столе, посвященном воспитанию детей в детских домах, применение лекарственных средств и испытания медикаментов на сиротах получили недостаточно внимания. И только в 2016 году, благодаря появлению статьи фармацевта Сильвии Вагнер, стало известно о пятидесяти испытаниях медикаментов, проведенных на воспитанниках детских домов. Речь в статье шла о вакцинах, психотропных препаратах и средствах, снижающих либидо.

Часть испытаний проводилось с ведома и по заказу государственных учреждений. Письменных разрешений на проведения испытаний медицинских препаратов обнаружено не было. Оценить действительные масштабы произошедшего до сих пор не удалось. Именно на основании данных из этой статьи левая партия составила парламентский запрос и поставила перед правительством ФРГ ряд вопросов об испытаниях медицинских препаратов на детях.

Чтобы понять суть ответов правительства ФРГ на запрос оппозиционной партии, достаточно рассмотреть ответ на первый вопрос: Какие сведения правительство может предоставить об активности федерального ведомства по вопросам народного здравоохранения (нем.Bundesgesundheitsamt ― BGA) в связи с испытаниями медикаментов в детских домах, и в каких случаях, по сведениям правительства, BGA было заказчиком таких испытаний?

Ответ правительства ФРГ: У правительства нет сведений об активности BGA в связи с испытаниями медикаментов в детских домах, кроме публикаций, упомянутых в преамбуле. Что же это за публикации, о которых известно правительству ФРГ? Насколько проинформировано правительство ФРГ о том, что происходит в Германии? В преамбуле к ответу на парламентский запрос говорится только об одной публикации. А именно об окончательном отчете круглого стола, посвященного воспитанию в детских домах. Глава о медицинских экспериментах с трудом превышает половину страницы.

В первых же словах говориться о том, что «несмотря на интенсивные усилия был найден очень ограниченный материал». Но и в этом ограниченном материале содержится информация об отношении так называемых врачей к детям: «часто при постановке диагноза не ставили вопрос: "А не переживает ли ребенок нанесенную ему психическую травму?", а рассматривали пациента как нарушителя спокойствия, которого следует утихомирить"».

В отчете сообщается также, что Круглый стол располагает свидетельскими показаниями. В силу возраста свидетелей на момент проведения экспериментов, они могут только утверждать, что им "что-то давали”.

Однако, в одном случае было возможно показать, что проводились длительные испытания седативного средства Труксал без имеющихся разрешений детей или их представителей. Здесь же круглый стол по воспитанию выносит свой не столько беспощадный, сколько бесполезный в своей наивности вердикт: «Если в детских домах происходит применение лекарственных средств в качестве дисциплинарных мер или с целью испытания их действия, то эти действия следует считать злоупотреблением. Оценить масштабы такой практики по прошествии стольких лет представляется очень сложным». Это сухая выжимка из всего, что знает или желает знать немецкое правительство о медицинских экспериментах на детях в ФРГ.

Однако, что одним представляется сложным, другие воспринимают как побуждение к действию. Так, этот скромный отчет круглого стола по воспитанию послужил мотивом для начала исследовательской работы фармацевта Сильвии Вагнер. Но прежде, чем познакомиться с результатами ее работы, закончим с преамбулой к парламентскому запросу. Из нее стало ясно, что немецкому правительству известно, как минимум об одном случае систематического злоупотребления детьми для испытаний медицинских препаратов. Как же немецкое правительство объясняет этот факт?

Читаем: «До 1961 года в Германии не было всеохватывающего законодательного федерального регулирования производства и оборота лекарственных средств. Закон об обращении лекарственных средств от 1961 (нем. Arzneimittelgesetz ― AMG 1961) года отменил прежде действующие полицейские предписания земель». Они объясняют это несовершенством законодательства!

То есть, во главе самой крупной экономики Европы находится правительство, способное оправдать любую мерзость, если она не нарушает закон. Но дальше - больше. Закон AMG 1961 не предусматривает ни регулирования допуска лекарственных препаратов, ни регулирования клинических исследований.

Цитируем немецкое правительство дальше: «Только в 1976 году было принято регулирование по повышению безопасности лекарственных средств, которое вступило в силу 1 января 1978 года».

То есть, до этого времени экспериментаторы от медицины должны были пользоваться этическими соображениями. Представить себе судьбу соображений этики и морали можно ознакомившись с исследованием Сильвии Вагнер. Ее работа "Подавленная и вытесненная глава истории детских домов" с подзаголовком "Испытания лекарственных средств на воспитанниках детских домов" имеет абсолютно прагматичный и научно-описательный характер с очень высокой концентрацией фактов, подтвержденных научно-публицистической и архивной документацией.

А именно рассматриваются научные журналы 50-х и 60-х годов, архивы фармакологических компаний, две медицинские диссертации основанные на опытах, проведенных на детях из детских домов, документы из федерального архива Германии (публикации и отчеты об опытах на детях из детских домов). А также журнал Немецкий Медицинский Еженедельник (нем. Deutsche Medizinische Wochenschrift), документирующий результаты медицинских исследований с 1875 года. Ряд статей, освещающих испытания вакцин, проводимых на детях из детских домов, а также указанные в них источники. Ни в одной из этих публикаций фармакологических исследований не было свидетельств о наличии разрешения на подобные эксперименты.

Дискуссия о разрешении на медицинские эксперименты на людях в Германии имеет давнюю и уникальную традицию, которую Сильвия Вагнер также затрагивает в своей работе. В рамках дискуссии о медицинской этике в конце 1900 года было сформулировано прусское предписание об опытах на людях. В нем было постановлено, что у подопытных следует брать разрешение на проведение медицинского эксперимента, перед которым подопытных необходимо проинформировать об опыте.

В то время это было единственное в мире предписание такого типа. Конечно же, это фундаментальное для медицинской науки предписание не получило у исследователей того времени должного внимания. Так как оно не определяло санкции, наступающие в случае его игнорирования, то с самого начала оно было приговорено к забвению. Дискуссии о новых экспериментах привели к разработкам новых директив, вступивших в силу в Пруссии в 1931 году.