О спецшколах и эфемерной политике – часть 1

04.09.19 | 14:22

Ребёнок.

Наименование есть, а на образовательной чаше его нет и нет.

Каждый новоназначенный министр пытается, в первую очередь, отвергнуть предшественника и точка. Или повторить по той части, по которой он далёк и от науки, и от образования, и, значит – от принципов их применения.

Всё настолько искусственно. Настолько, что хоть бабочку рисуй.

Несколько лет назад из одной общественной организации (наименование не пишу, поскольку общественность привыкла слышать имена и не слышать факты) побывали в специализированной школе, выяснилось, что в интернате взрослые, пользуясь своей властью, младших…ну, вы поняли. Наверное, вспомнили, страну потрясла эта низость.

Публикации Panorama.am стали причиной, чтобы в Национальном Собрании Армении был обсужден вопрос о специализированных школах.

Именно в эти дни министерство образования и науки РА обнародовало цифры, согласно которым специализированные школы под видом детей с особыми нуждами годами принимали тысячи детей, не имеющих особых нужд.

Для того, чтобы увидеть отношение сегодняшних специализированных школ, необходимо понимать, с чего всё началось. Почему. И какие «решения» они увидели.

Как бы то ни было, в НС было созвано совещание, которое организовал председатель Постоянной комиссии по вопросам науки и образования. Присутствовали из министерства образования и науки, министерства социального обеспечения, общественных организаций, занимающихся вопросам лиц, имеющих особые нужды. Г-жа Анаит Башхян поприветствовала и ушла, наверное, по более важным делам. Из министерства мне нагрубили, мол, почему вы нам написали. Это ещё ничего, я привыкла к этому.

Как я уже поняла на месте, они готовы были к сотрудничеству…друг с другом. Поскольку кредиты, гранты, отчёты, красивые цифры – всё это связывает их, и министерства, и НС, и НПО.

И в этом смысле ничего не изменилось. Вместо того, чтобы быть противовесом друг друга, все они находятся на одной чаше весов, оставив вторую свободной для нескольких, добровольно берущих бремя на свои плечи. Я всегда есть на этой чаше весов.

Как бы то ни было, моих вопросов они не ждали.

– Кто был в составе этих комиссий, которые выдавали здоровым детям заключение об умственной отсталости.

То, что интернаты были заинтересованы в этом – очевидно: ведь от числа детей зависит, закроется ли школа или нет. То, что были заинтересованы родители – также очевидно: они отдавали своих детей в подобные школы, с надеждой, что они не останутся голодными – в интернате хотя бы кормят.

Но комиссии, которые представляли государство и государственную политику, которые могли и были обязаны предоставить полноценное среднее образование и исходящие из этого возможности детям, фактически, совершили преступление.

И в вопрос не в фальсификации, эти дети отныне не могли поступить в вузы.

И вопрос остался нерешенным: нынешние не только не знали, кто был в составе этих комиссий, но и не собирались узнать.

– Как собирается государство (я буду говорить “государство”, а вы в основном подразумевайте “правительство”) компенсировать детям: в виде денежных средств, обеспечения дополнительного образования, профессионального образования и рабочих мест.

Это тоже осталось. Потому что – никак.

– Почему министерство образования и науки, когда фактически уже существовали смешанные школы и классы, приняло решение о внедрении инклюзивного образования (к чему ещё обращусь и покажу, что оно применяется так, что нарушает право на образование и детей с особыми нуждами, и их одноклассников) в средних школах.

Не правда ли, что искусственное создание инклюзивных классов является бессмысленным, когда можно разработать особую методику (или как они клянутся-рвут себя на части, мол, что разработанная методика уже существует) для уже сформированных классов, использовать образовательную модель, чтобы реальная проблема, с которой столкнулись дети и государство, получила реальное решение.

Почему? Поскольку внедрение инклюзивного образования, песни с воздушными шариками о том, что мы станем самыми-самыми инклюзивными в регионе, было сделано не для решения конкретной проблемы, а – кредитов.

И нет же – смотрят как на сумасшедшего.

И да – инклюзивное образование кредитуется, а интернаты – нет.

Говоря сейчас об интернатах, они представляют только особые нужды, которые необходимо быстро расформировать и представить всему миру отчёты о том, что у нас нет подобных школ. Нужно расформировать . Нужно расформировать, поскольку государство, говоря о специализированных школах и интернатах, представляет отчёты. Инвалидность, а не уход за ней.

Нужно расформировать, не расстилая под это падение даже простой травы.

Всего лишь – мещанство.

Уход, предполагающий лучшее использование возможностей ребенка во благо ребенка. Предполагает особую методику, специалистов, особые условия – возможно, классные комнаты для отдыха, оборудованные и кроватками, классы другого типа, другие учебники.

Одним словом – «лишние затраты».

Или забывают, что были интернаты с физико-математическим уклоном, в которые приезжали учиться из областей и, конечно, питались и ночевали в этой школе. И эти дети были самыми подготовленными студентами в этих вузах.

Или – вернуть детей в семьи, где социальные условия настолько плохи, что родители думают, какое там образование, пусть хоть сыты будут…и ничего не делать для этих семей.

Мораль.

И правительство, и общественность избегают «клише» – «забыть Герострата», единственным знакомым им методом.

Эфемерная политика, всего лишь политика, в которой нет ребенка, любви и сострадания, решения проблем нет…

И пусть нынешний министр не радуется, мол, смотрите, что тогда происходило. Он является полноправным продолжателем аналогичной политики.

(Продолжение следует...)

Анаит Восканян