За последний месяц французские СМИ написали два открытых письма с критикой действий администрации нового президента в работе с журналистами. RFI рассказывает, как и почему Эмманюэль Макрон, бывший любимцем прессы во время предвыборной кампании, пытается дистанцироваться от традиционных СМИ.
26 августа 2014 года 36-летний Эмманюэль Макрон был назначен на пост министра экономики в правительстве социалиста Франсуа Олланда. До этого будущий президент в публичной политике был совсем незаметен. В течение двух лет до своего первого министерского кресла он был заместителем генерального секретаря при президенте. До этого — вообще занимался не политикой, а был инвестиционным банкиром в банке Ротшильдов. В финансах Макрон сделал блестящую карьеру и за несколько лет стал миллионером. Его даже называли «финансовым Моцартом». Но широкой публике слияния и поглощения интересны далеко не так как экономические реформы.
О новом молодом министре заговорили, конечно же, все. Спустя три дня после его назначения массовый L’Express вышел с большим досье «Бомба под названием Макрон». Но при этом ещё в октябре 2014 года, согласно опросам IFOP, 47% французов не знали, кто такой Эмманюэль Макрон. За год этот показатель снизился до 17%, а еще через полтора года 39-летний Макрон стал самым молодым президентом Франции, набрав во втором туре 66% голосов.
«Кандидат от медиа»
О создании своего движения «Вперед!» Макрон заявил 6 апреля 2016 — чуть больше, чем за год до выборов. 30 августа того же года он отказался от поста министра экономики. И это уже было заявкой на президентскую кампанию. Правда, о своем желании баллотироваться он объявил только два с половиной месяца спустя — 17 ноября. Но СМИ этого очень ждали. Сайт Acrimed делал подборку материалов, в которых журналисты, забыв о том, что если что-то не произошло, то это не новость, полмесяца писали о том, как «Макрон пока не объявил о своем выдвижении в президенты» и что «Макрон объявит о своем выдвижении завтра».
Во время президентской кампании Макрона называли исключительно медийным явлением. Существует методика выявления «медийных пузырей»: количество статей в СМИ сравнивается с количеством пользовательский постов в социальных сетях. Политолог Тома Геноле (Thomas Guénolé) на страницах журнала Marianne писал об исследовании медийном присутствии «ни левого, ни правого» кандидата» движения «Вперед!». С начала апреля до конца сентября коэффициент упоминаний в СМИ доходил до 43%, а в социальных сетях только до 19%. При этом потом эффект пропал и в конце 2016 начале 2017 года показатель СМИ упал до 20%, в то время как показатель соцсетей изменился незначительно с 17 до 19%. По мнению Геноле, как раз отсутствие корреляции между коэффициентами СМИ и соцсетей является явным признаком медийного пузыря.
Антисистемная заявка Макрона о непринадлежности ни к правым, ни к левым изначально ставила его в слабую позицию — было непонятно, чей он кандидат (хотя это и дало ему возможность в итоге привлечь электорат и тех, и других). В исследовании издания Le Monde Diplomatique журналистка Мари Бенильд (Marie Bénilde) также анализирует публикации в СМИ и пишет, как Макрон стал «кандидатом от медиа», получив доброжелательные отклики со всех сторон. То, что Макрон стал любимчиком СМИ, можно понять и не оценивая тональность публикаций — просто по количеству обложек и первых полос с его портретами.
Письма президенту
Конец романа Макрона с журналистами наметился почти сразу после выборов. Хотя то, что чувства журналистов не очень взаимны, было понятно и до того. Еще во время предвыборной кампании Макрон вел себя хладнокровно и, в отличие от своих конкурентов Марин Ле Пен и Франсуа Фийона, не вступал в конфликты с журналистами, атаковавшими его (единственным исключением стало решение отказать в аккредитации российским RT и Sputnik).
После избрания Макрона президентом, журналисты не стали меньше им восхищаться, но при этом далеко не всегда оставались довольны тем, как он работает с ними. Первый скандал случился меньше, чем через две недели после его избрания президентом. 19 мая французским СМИ написали открытое письмо, поводом к которому стал визит президента в Мали. Представители пресс-службы президента сами выбрали журналистов для сопровождения Макрона в поездке: «Завтра (в пятницу, 19 мая — RFI.) вы отправляетесь в вашу первую поездку в Мали в качестве президента Франции. Перед вашим отъездом мы хотим сообщить вам о нашей обеспокоенности президентской коммуникационной стратегией, — говорилось в открытом письме представителей СМИ Макрону. — Не Елисейскому дворцу выбирать тех, кто имеет право сопровождать вас в поездках, какой бы ни была их тематика (оборона, дипломатия, экономика, образование, социальная политика и др.)». Также в своем письме журналисты жаловались на то что им не дали задать вопросы министрам после первого заседания правительства.
Как говорил представитель правой партии «Республиканцы» и бывший министр в правительстве Николя Саркози Эрик Верт экономическому журналу Challenges о политическом весе Макрона: «Мыльный пузырь превратился в воздушный шар, а воздушный шар — в вертолет». Так же «медийный пузырь» оказался реальным политиком и, возможно, не так уж нуждается в поддержке СМИ.
Победу Макрона на выборах многие списывали на страх «крайне правой угрозы», и предрекали ему «сожительство» с оппозиционным парламентом. Но Макрон за этот месяц, благодаря бодрой деятельности на международной арене и ярким присутствием в соцсетях, только набирал популярность. После первого тура парламентских выборов 11 июня стало понятно, что в Национальном собрании его союзники могут получить абсолютное большинство.
СМИ уже не могут оказать существенного влияния на ими же самими созданного кумира. Сколько бы журналисты ни говорили о деле Феррана (расследование в отношении министра регионального развития и одного из ближайших соратников президента Эмманюэля Макрона Ришара Феррана), это никак не повлияло ни на результаты партии «Вперед, Республика!» ни даже на результаты самого Феррана, который уверенно вышел во второй тур парламентских выборов. Макрон предполагаемые факты коррупции комментировать отказался и заявил только, что «журналисты не должны становиться судьями».
«Попытки давления, судебного преследования и беспочвенных обвинений»
13 июня представители СМИ снова написали открытое письмо. В этот раз они были возмущены тем, что министр юстиции Франсуа Байру лично звонил главе отдела расследований Radio France накануне выхода в эфир публикации о предположительно фиктивных постах ассистентов евродепутатов от партии MoDem. Министр жаловался редактору на «назойливые методы» работы журналистов и пугал уголовным преследованием. Правда, когда о звонке стало известно, Байру заявил Mediapart, что звонил «не в качестве министра или главы партии MoDem, а в качестве простого гражданина».
Еще одной героиней коллективного письма стала министр труда Мюриель Пенико, которая подала жалобу о «воровстве, нарушении профессиональной тайны и сокрытии краденного» после публикации газеты Libération подробностей законопроекта о реформе труда.
«Столкнувшись со свободой информации новая исполнительная власть предпочла использовать попытки давления, судебного преследования и беспочвенных обвинений», — жалуются в открытом письме представители десятка изданий, включая RFI, AFP, France-2, BFM-TV, Europe 1, RTL, Radio France, Le Monde, Libération, Mediapart, Les Echos, l’Obs.
Но у журналистов есть претензии и лично к Макрону — он явно отдает предпочтение аудивизуальными СМИ, а не печатным. При этом президент редко общается со журналистами напрямую, не через фильтр камер и не через социальные сети. И вообще, по сравнению в болтливыми Олландом и Саркози, скрытность Макрона представителей СМИ беспокоит.
Историк медиа Алексис Леврие (Alexis Lévrier) в комментарии AFP говорит, что «Макрон хочет установить вертикаль. Это будет президентство, отмеченное попытками держать журналистов на дистанции». В происходящем Леврие видит желание показать журналистам, что они должны оставаться в рамках своих журналистских обязанностей.
Еще один исследователь медиа Кристиан Дельпорт (Christian Delporte) пишет, что администрация Макрона явно пытается держать журналистов на расстоянии: «Но еще слишком рано говорить о том, что существует стратегия давления на прессу», — говорит эксперт. По его мнению, возникшая напряженность, свидетельствует о недоверии власти по отношению к СМИ, которому, в свою очередь, способствует недоверие к журналистам со стороны обычных французов.
rfi.fr
14:27
14:13
13:55
13:43
13:28
13:14
12:57
12:41
12:27
12:13
11:49
11:36
11:12
10:59
10:43
10:28
10:14
10:01
09:49
09:36
09:23
09:09
17:23
17:07
16:55
16:41
16:28
16:09
15:55
15:41
15:28
15:14
14:55
14:41
14:26
14:13
13:57
13:42
13:29
13:14
12:57
12:41
12:27
12:13
11:59
11:44
11:28
11:14
10:59
10:45
| Вс | Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | |
| 1 | 2 | 3 | |||||
| 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | |
| 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | |
| 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | |
| 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | |
15:39
09:49
13:25
14:04
12:51
15:28
12:39
13:24
13:02
12:39
15:08
11:15
14:33
12:26
11:23
13:25
15:19
14:27
15:16
12:13
15:14
14:44
13:25
11:06
13:12
11:13
14:15
11:26
09:35
11:41
10:37
10:55
12:28
12:13
12:51
11:35
10:45
16:51
10:21
14:27
12:37
11:23
13:03
10:47
13:03
13:15
14:58
14:55
14:31
14:19
